...Когда сон бежит от человека, и человек лежит на кровати, глупо вытянув ноги, а рядом на столике тикают часы, и сон бежит от часов, тогда человеку кажется, что перед ним распахивается огромное чёрное окно и в это окно должна вылететь его тонкая серенькая человеческая душа, а безжизненное тело останется лежать на кровати, глупо вытянув ноги, и часы прозвенят своим тихим звоном: «вот ещё один человек уснул», и в этот миг захлопнется огромное и совершенно чёрное окно.
Даниил Хармс.
• Вид
- Пёс.
• Имя
- В близком кругу известен как Вернер, порой проскальзывает обращение «мастер» и насмешливое «хирург».
При рождении был назван Вольтером Скоттом в честь, собственно, общеизвестного писателя.
• Возраст
- Восемь лет.
• Пол / Порода
- Мужской, русская псовая борзая.
• Группа "Церберы", Группа "Уличные призраки", Орден Иллюминатов, Одиночки, Изгнанники
• Описание
Высота в холке: 80-83 сантиметра.
«Увидел я его поздним вечером, затаил дыхание, пораженный, ибо подобного ему не часто встретишь на этих пыльных улицах, им больше подходят богатые залы. Но ближе к делу – возвращаясь вечером домой, я заприметил тонкую, нескладную фигуру, поразительно высокую и стройную. Фигура эта двинулась навстречу мне с осторожностью, а потом и вовсе замерла, попав под тусклый свет, который источал в то мгновение фонарь. Подобным положением вещей я был обрадован – оно позволило мне, заядлому собачнику, рассмотреть незнакомца поближе.
Тот, кого я встретил, принадлежал к благородному роду русских борзых: худощавый, подтянутый пёс с длинными мускулистыми лапами, с крепким костяком, но при этом весьма тонким станом; с густой, но явно давно нечесаной шерстью, которая топорщилась на шее и загривке, удлинялась еще сильнее на животе и вообще торчала во все стороны; а на хвосте же, который висел меж задних лап, спуталась в колтуны, по которым ножницы плакали. Весь вид этого зверя говорил о том, что не первый год подобное животное обитает на улицах, порой встречая среди равнодушной массы кого-то подобного мне – настоящего ценителя.
Окрас пса был обыкновенен для его породы: изначально белый, он был украшен серыми и черными отметинами по бокам, спине и морде, делая его внимательные, проницательные карие глаза с янтарными крапинками где-то в глубине еще более выразительными. Овальной формы голова, вытянутая узкая морда, которую хочется назвать «горбатой»; черный нос, аккуратный и маленький; сухая, в общем и целом, конституция… Обыкновенная борзая, пусть и слегка потрепанная уличной жизнью: шкура посерела, шерсть, как было отмечено мной выше, несколько свалялась, а в глазах появилось некоторое затравленное выражение, которого, я уверен, раньше у этого благородного охотника не было.
Но у этого пса были купированы уши, что меня несколько удивило: обычно так поступают с ушами бойцовских собак, дабы в драке противник не использовал данную промашку: когда тебя хватают за ухо, думаю, это весьма болезненно. Но я никогда не видел, да и не слышал, чтобы с достаточно миниатюрными ушами борзых так поступали. Впрочем, единственное, на что стоило обратить внимание – подобных породистых животных очень редко выкидывают на улицу… Я протянул руку, намереваясь погладить собаку, и в тот же момент зверь подался назад, лениво и как-то презрительно изгибая тонкие черные губы, показывая крепкие, но уже тронутые желтоватым налетом клыки. Намёк понят – развел руками я и двинулся дальше, спиной чувствуя внимательный и несколько презрительный взгляд».
• Характер
«Вернер был компаньоном замечательным по многим причинам. Он всегда был скептиком и даже несколько материалистом, но к тому же всегда старательно изучал струны живой души, что делало его в моих глазах чуть ли не поэтом, чуть ли не волшебником. Суть в том, что Вернер всегда умел применять свои знания и умения по их назначению; бил точно, четко в самую глубину чужого сердца, умело манипулировал сознанием, играючи скрывал собственные эмоции. За то его и называли нередко хирургом, завистники, вероятно.
Но у него был злой язык: он нередко из умника делал пошлого дурака, однако его можно назвать хорошим собеседником. С чужими, да и с близкими привык разговаривать на отвлеченные, «вечные темы», обсуждая несуществующее и мифическое, утягивая своего собеседника в омут иллюзий и абстракций, не позволяя выпутаться из этих сетей без его, Вернера, на то разрешения.
Он абсолютно не прямолинеен. В этом его действительно можно назвать карикатурой на политика – туманные изречения, холодный и непроницаемый взгляд, спокойный тон и явная мания величия. Вернер всегда превозносил себя над другими, порой делал это так ловко, что окружающие принимали всё это как должное. Да, Вернер чрезвычайно харизматичен, имеет все задатки лидера, но всё это значительно портит та его странная и непонятная любовь к диктаторству и тирании, что так подло скрывается в темных закоулках вернерской души.
Железная дисциплина, прямые приказы, точное выполнение любых поручений, абсолютная власть – вот его мания, вот то, к чему он постоянно стремится. Все его друзья рано или поздно признаются, что даже в общении с окружающими Вернер стремится подавить личность своего собеседника, пусть не физически, так морально: стальные, тяжеловесные слова и аргументы, полнейшее безразличие к каким-то проблемам или успехам своего «товарища», лживое обольщение и неуклонное влечение…
Многие догадываются, что Вернер замешан во многих странных делах, но никто, повторюсь, никто не смеет спросить об этом у него напрямую. Он слишком ловко уворачивается от вопросов, даже прямых – истинный политический деятель, истинный! Порой мне кажется, что даже особи противоположного пола не привлекают его столь сильно, как сама власть. К слову, какая женщина согласиться быть парой этого тирана, какая?! Уж точно не здравомыслящая.
Вернер очень терпелив и спокоен, но бывают моменты, когда у него срывает крышу – тогда на пути ему лучше не попадаться. Неплохой стратег и тактик, но почти абсолютный ноль в импровизации, а потому подобные моменты он старается предугадать и к ним подготовиться, пока эти махинации достаточно удачны. Обладает хорошей памятью на лица и события, внимателен и наблюдателен, умеет анализировать, но, к сожалению, часто путает и имена, и звания – это всё пустое, это всё шелуха.
Хочется добавить, что Вернера многие называют безумцем и, скажу по секрету, заявление это достаточно оправдано. Вернер действительно безумен, болен, так скажем, душевно, его душа давно уже погрязла в честолюбивых и достаточно кровавых помыслах. Ведь никакая адекватная и целостная личность не будет испытывать удовлетворение от того, что кто-то где-то погиб, что порядок нарушен, что мир – на грани хаоса, верно?».
Привычки:
- Он не любит яркий свет и открытые пространства; чувствует себя незащищенным. Стремится убежать, скрыться, наклоняет голову к земле низко-низко. Хмурится в солнечные и погожие дни часто, в высокомерном и презрительном раздражении кривит губы; в такие моменты наиболее язвителен и циничен.
Морось и грязь его тоже абсолютно не радуют, но в такие моменты он более настроен на степенный и медлительный разговор, нежели прочие дни. Ненавидит тех, кто слишком задирает при нем нос - это его право, он - выше. Страшится отражающих поверхностей, очередная муть на тему «кто-то следит с той стороны». Верует во власть богов, но боги у него свои; религиозным фанатиком назвать его нельзя. Обожает перечислять чужие грехи, причем делает это монотонным, лекторским тоном.
Ходит странно, высоко вскидывая лапы; при разговоре с кем-то опускает взгляд на лапы собеседника, но если испытывает к разговору живой интерес - рассматривает глаза говорящего. Порой удивительно молчалив, но замкнутость эта лжива: Вернеру всегда есть что сказать, даже если он в корне будет не прав.
Собственно, так поступают многие.
• Биография
Рожден Вернер был в питомнике, который занимался разведением чистых русских псовых борзых. Вернер при рождении был назван в честь писателя Вольтера Скотта, что, безусловно, было для пса большим плюсом – звери, получившие имена людей известных, почему-то быстрее находили себе хозяев. Родителей своих пёс помнит смутно, лишь материнский теплый запах и её имя, вроде начинающееся на «В» еще остались где-то в подсознании.
Мелочный и в какой-то мере скрупулезный хозяин молодого Скотта, был человеком пожилым и весьма ворчливым. В какой-то мере пёс перенял повадки своего хозяина: стал высокомерным и педантичным аристократишкой, гневно взирающим на любые беспорядки. Нельзя сказать, что жизнь Скотта была идеальной. Но он не жаловался.
А потом хозяин сменился. Старик решил, что возиться с молодой борзой затратно и сплавил собаку своей дочери, мечтавшей хоть о каком-нибудь питомце. Женские руки оказались каким-то нелепым оскорблением для Вольтера, в ту пору уже изрядно изменившегося. В ту пору в нём появились именно те черты, которые сейчас можно наблюдать в Вернере.
Жизнь шла своей чередой. Ничего странного, страшного не случалось. Прогулки и кормежки, здоровый сон и некоторое презрение к людям – всё это скрутилось в тугой комок, в узел, который можно лишь разрубить. Вольтер окончательно перерождался в Вернера, постепенно приобретая нездоровые замашки тихого шизофреника, мечтающего о геенне огненной, что поглотит мир. Наверное, этот процесс ускорило появление в доме еще несколько животных: старой колли и кошки, кои стали для горделивого пса последней каплей.
И он бежал.
Дни, проведенные Вернером на воле, были адом, ибо они были первыми. Холеный пес никак не мог привыкнуть к суете и шуму вокруг него – надо же, такая прекрасная собака и в одиночестве! Хозяин, где хозяин?! Пару раз сбежав от весьма ответственных граждан, Вернер принялся промышлять по переулкам, наконец осознав, какую ошибку он допустил.
Он был слишком чистокровен для подобной жизни.
И он начал искать себе убежище. Рано или поздно, думал он, он найдет для себя пристанище. Мысли о хаосе в мире не покидали его. Год, два. Рано или поздно он начнет реализацию своего плана… А начать стоило с того, что он, Вернер, станет кукловодом. И марионетками для него станет весь этот чертов, гребаный мир. Но он допускал ошибку за ошибкой: не знал Вернер повадок бродячих псов, не знал их нравов и их жестокости. В ту пору он не раз благодарил странного старика, что купировал ему уши - спасало это Вернера в драках, не раз спасало. Стычки стали частыми, ибо гордый и слегка (слегка?) странный пёс постоянно лез на рожон: вскоре стал одним из главных врагов Церберов, ибо было нанесено оскорбление их лидеру; чуть позже - врагом иллюминатов, ибо нельзя так явно высказывать своё желание занять место кукловода. Особенно в таких-то выражениях...
И стал Вернер одним из тех изгнанников, кои знали, видели, слышали многое; кои были признаны обществом безумными, к коим не обращались за советом, напротив - сторонились их опасных знаний, дабы не стать частью очередного плана по захвату мира.
Или, быть может, это просто слухи, что распространяют злые языки тех, чьи тайны знает этот потрепанный жизнью пёс?
• Связь с вами
скайп: fesset.ra
• Код

• Реклама
Чуть позже.